Бременские уличные музыканты сказка немецкая

Осёл собака кошка и петух решили стать музыкантами, пошли через лес да набрели на избушку с разбойниками. Перепугали разбойников и стали жить в этой избушке сами.

«Бременские уличные музыканты»

Был у одного хозяина осел, и много лет подряд таскал он без устали мешки на мельницу, но к старости стал слаб и к работе не так пригоден, как прежде.

Подумал хозяин, что кормить его теперь, пожалуй, не стоит; и осел, заметив, что дело не к добру клонится, взял и убежал от хозяина и двинулся по дороге на Бремен - он думал, что там удастся ему сделаться уличным музыкантом. Вот прошел он немного, и случилось ему повстречать по дороге охотничью собаку: она лежала, тяжело дыша, высунув язык, - видно, бежать устала.

- Ты что это, Хватай, так тяжело дышишь? - спрашивает ее осел.

- Ox, -отвечает собака, - стара я стала, что ни день, то все больше слабею, на охоту ходить уже не в силах; вот и задумал меня хозяин убить, но я от него убежала. Как же мне теперь на хлеб зарабатывать?

- Знаешь что, - говорит осел, - я иду в Бремен, хочу сделаться там уличным музыкантом; пойдем вместе со мной, поступай ты тоже в музыканты. Я играю на лютне, а ты будешь бить в литавры.

Собака на это охотно согласилась, и они пошли дальше. Вскоре повстречали они на пути кота; он сидел у дороги, мрачный да невеселый, словно дождевая туча.

- Ну что, старина Кот Котофеич, беда, что ли, какая с тобой приключилась? - спрашивает его осел.

- Да как же мне быть веселым, когда дело о жизни идет, - отвечает кот, - стал я стар, зубы у меня притупились,- сидеть бы мне теперь на печи да мурлыкать, а не мышей ловить; вот и задумала меня хозяйка утопить, а я убежал подобру-поздорову. Ну, какой дашь мне добрый совет? Куда ж мне теперь деваться, чем прокормиться?

- Пойдем с нами в Бремен, ты ведь ночные концерты устраивать мастер, вот и будешь там уличным музыкантом.

Коту это дело понравилось, и пошли они вместе. Пришлось нашим трем беглецам проходить мимо одного двора, видят они- сидит на воротах петух и кричит во все горло.

- Чего ты горло дерешь? - говорит осел. - Что с тобой приключилось?

- Да это я хорошую погоду предвещаю, - ответил петух. - Да все равно нет у моей хозяйки жалости: завтра воскресенье, утром гости приедут и вот велела она кухарке сварить меня в супе, и отрубят мне нынче вечером голову. Вот потому и кричу я, пока могу, во все горло.

- Вот оно что, петушок-красный гребешок, - сказал осел, - эх, ступай-ка ты лучше с нами, мы идем в Бремен - хуже смерти все равно ничего не найдешь; голос у тебя хороший, и если мы примемся вместе с тобой за музыку, то дело пойдет на лад.

Петуху такое предложение понравилось, и они двинулись все вчетвером дальше. Но дойти до Бремена за один день им не удалось, они попали вечером в лес и порешили там заночевать.

Осел и собака улеглись под большим деревом, а кот и петух забрались на сук; петух взлетел на самую макушку дерева, где было ему всего надежней. Но прежде чем уснуть, он осмотрелся по сторонам, и показалось ему, что вдали огонек мерцает, и он крикнул своим товарищам, что тут, пожалуй, и дом недалече, потому что виден свет. И сказал осел:

- Раз так, то нам надо подыматься и идти дальше, ведь ночлег-то здесь неважный.

А собака подумала, что некоторая толика костей и мяса была бы как раз кстати. И вот они двинулись в путь-дорогу, навстречу огоньку, и вскоре заметили, что он светит все ярче и светлей, и стал совсем уже большой; и пришли они к ярко освещенному разбойничьему притону. Осел, как самый большой из них, подошел к окошку и стал в него заглядывать.

- Ну, осел, что тебе видно? - спросил петух.

- Да что, - ответил осел, - вижу накрытый стол, на нем всякие вкусные кушанья и напитки поставлены, и сидят за столом разбойники, и едят в свое удовольствие.

- Там, пожалуй, кое-что и для нас бы нашлось, - сказал петух.

- Да, да, если бы только нам туда попасть! - сказал осел.

И стали звери между собой судить да рядить, как к тому делу приступить, чтобы разбойников оттуда выгнать; и вот наконец нашли они способ. Решили, что осел должен поставить передние ноги на окошко, а собака прыгнуть к ослу на спину; кот взберется на собаку, а петух пускай взлетит и сядет коту на голову. Так они и сделали и по условному знаку все вместе принялись за музыку: осел кричал, собака лаяла, кот мяукал, а петух запел и закукарекал. Потом ворвались они через окошко в комнату, так что даже стекла зазвенели.

Услышав ужасный крик, разбойники повскакали из-за стола и, решив, что к ним явилось какое-то привидение, в великом страхе кинулись в лес. Тогда четверо наших товарищей уселись за стол, и каждый принялся за то, что пришлось ему по вкусу из блюд, стоявших на столе, и начали есть и наедаться, будто на месяц вперед.

Поужинав, четверо музыкантов погасили свет и стали искать, где бы им поудобней выспаться - каждый по своему обычаю и привычке. Осел улегся на навозной куче, собака легла за дверью, кот на шестке у горячей золы, а петyx сел на насест; а так как они с дальней дороги устали, то вскope все и уснули.

Когда полночь уже прошла и разбойники издали заметили, что в доме свет не горит, все как будто спокойно, Тогда говорит атаман:

- Нечего нам страху поддаваться. - И приказал одному из своих людей пойти в дом на разведку.

Посланный нашел, что там все тихо и спокойно; он зашел в кухню, чтобы зажечь свет, и показались ему, сверкающие глаза кота горящими угольками, он ткнул серник, чтоб добыть огня. Но кот шуток,не любил, он кинулся ему прямо в лицо, стал шипеть и царапаться. Тут испугался разбойник и давай бежать через черную дверь, а собака как раз за дверью лежала, вскочила она укусила его за ногу. Пустился он бежать через двор да мимо навозной кучи, тут и лягнул его изо всех сил осел задним копытом; проснулся ют шума петух, встрепенулся да как закричит с насеста:

“Кукареку!”

Побежал разбойник со всех ног назад к своему атаману и говорит: - Ох, там в доме страшная ведьма засела, как дохнет она мне в лицо, как вцепится в меня своими длинными пальцами; а у двери стоит человек с ножом, как полоснет он меня по ноге; а на дворе лежит черное чудище, как ударит оно меня своей дубинкой; а на крыше, на самом верху, судья сидит и кричит: “Тащите вора сюда!” Тут я еле-еле ноги унес.

С той; поры боялись разбойники в дом возвращаться, а четырем бременским музыкантам там так понравилось, что и уходить не захотелось.

А кто эту сказку последний сказал, все это caм своими глазами видал.